Появление этой, известной всему миру, водки обязано легендарному русскому купцу Петру Арсеньевичу Смирнову.

Родился он в Угличском уезде Ярославской губернии, в многодетной семье. Его дорога «в люди» была истоптана тысячами предшественников — удачливых и не очень: мальчик в лавочке, приказчик, затем старший приказчик в большом продовольственном магазине. Труд, удача и талант сделали его первым среди водочных российских фабрикантов.

Как-то молодой услужливый приказчик семейного предприятия «Смирнов на Варварке» сумел так угодить одной чудаковатой барыне, что та расчувствовалась и подарила ему лотерейный билет — на счастье. А тот возьми, да и выиграй, причем весьма солидную сумму. Дарительница спохватилась, но Петр выказал твердость — что подарено, тому возврата нет. Поговаривали, будто барыня от расстройства чувств сперва повредилась в рассудке, а там и померла, но доподлинно об этом ничего не известно.

К нежданному выигрышу Петр Арсеньевич присовокупил собственные скромные сбережения, влез в долги — и в 1860 году устроил на Пятницкой, неподалеку от Чугунного моста в Москве, небольшую винную лавку (совсем рядом с тем местом, где был когда-то открыт первый московский кабак на балчуге).

Сколотив небольшой капиталец, он пристраивает к магазину небольшой заводик — всего на 25 рабочих. Ставку делает на качество, и уже в 1862 году Смирнов становится купцом III гильдии, через полтора года переходит во вторую, а в 1871 и в первую.

Отменное качество обеспечивает спрос, с ним растет и производство. К началу XIX века производительность заведения исчисляется уже 17 млн. рублей в год, и на заводе работает 1500 человек. Для очистки продукта расходовалось более 200 000 пудов (3200 т) древесного угля; на одни пробки тратилось около 12 000 рублей. Бутылки производились на 7 стекольных заводах, 4 типографии ежегодно печатали 60 млн. этикеток и ярлыков. Из заводских ворот продукцию вывозили более 200 возчиков.

В 1886 году император Александр III посетил Нижегородскую ярмарку. У павильонов, где свет отражался в бутылках с разноцветными напитками, самодержца встретили официанты в медвежьих шкурах и с поклоном поднесли граненые стаканы «Смирновской».

Отведал российский самодержец «боярские вина» Петра Арсеньевича Смирнова и повелел ему быть Поставщиком Двора Его Императорского Величества.

В 1873 году в Вене фирма дебютировала на международной выставке в Вене и получила высшую награду. Еще через три года новый триумф — в Филадельфии. «Смирновка» победно шествовала по миру, собирая призы на выставках в Монреале, Париже, Москве, Петербурге, Брюсселе, Лондоне, Барселоне.

За ними последовали вручения Петру Арсеньевичу золотой медали на ленте ордена Св. Андрея Первозванного, орденов Станислава, Анны, Владимира и высшие правительственные отличия — право изображения на своих рекламах, вывесках и этикетках первого, второго, третьего и четвертого государственного герба — «за превосходного качества очищенное вино, водку, наливку и ликеры, а также за развитие и усовершенствование производства».

С 1886 года Смирнов — также поставщик Двора Великого Князя Сергея Александровича и Двора Королевского Величества Оскара II, короля Швеции и Норвегии. Из рук испанской королевы он получает орден Св. Изабеллы.

Сам Петр Арсеньевич невероятно дорожил своей маркой — и не только в деловом отношении. Все связанное с именем фирмы должно было, по его твердому убеждению, говорить само за себя. Рассказывают, что однажды на святках, когда по давней традиции на льду Москвы-реки сошлись мастеровые, смирновские рабочие начали подаваться, чего не случалось раньше никогда. Причина была уважительная — из-за срочного заказа управляющий не отпустил на «поле брани» основных силачей. Кончилось тем, что прямо с «боевых позиций» на квартиру к хозяину явились запыхавшиеся гонцы: «Наших бьют!» Смирнов немедленно распорядился отрядить на помощь дрогнувшей своей дружине подмогу, да на дорогу напутствовал:

Одолеете — всем платный отпуск до двух часов дня, угощение и премия; осрамитесь — всех оштрафую!

После этого почтенный глава фирмы вызвал управляющего и учинил ему разнос, не принимая отговорки о спешном заказе и убытках:

Насчет заказа — наши выполнят! Сраму не обобрались бы — а это похуже убытков!

В 1888 году Петр Арсеньевич Смирнов достиг вершины — царским указом ему было присвоено звание советника коммерции.

В 1897 году введенная винная монополия сильно ударила по делу, а через год, 29 ноября, его основатель скончался. Он оставил превосходно поставленное дело, солидный капитал, громкую славу и — многочисленное потомство от двух браков — пятерых сыновей и восемь дочерей.

В своем завещании он распорядился:

Все паи, принадлежащие мне в Высочайше утвержденном Товариществе водочного завода, складов вина, спирта и русских и иностранных вин П. А. Смирнова в Москве, завещаю в равных долях жене моей Марии Николаевне и сыновьям Петру, Николаю, Владимиру, Сергею и Алексею, но с тем, чтобы паи, завещанные моим сыновьям, хранились в кассе Товарищества и были бы выданы каждому из них по достижении 35-летнего возраста.

В 1903 году сыновья Смирнова получили дозволение торговать «под фирмой» отца, и заведение стало называться «Петр, Николай и Владимир Петровичи Смирновы, торгующие под фирмой П. А. Смирнова в Москве».

Молодые Смирновы были людьми образованными, но купеческой хватки, которой обладал их отец, им не хватало. Счастливая звезда Смирновых начала понемногу закатываться. Вскоре Николай покинул Торговый дом по причине расточительности, а Владимир стал знаменитым на всю Россию коннозаводчиком, не пожалевшим денег на строительство манежа и конюшни на Скаковой улице. Получив полмиллиона, он вышел из дела, передав все свои права старшему брату — Петру.

После смерти Петра унаследовавшая дело его жена в 1917 году вышла замуж за итальянца и навсегда покинула Россию. Завод, построенный Петром Арсеньевичем Смирновым, стал собственностью государства. Осталась память и слава о делах его создателя и о качестве выпускавшихся напитков.

Оценка деятельности торгового дома Петра Смирнова в приложении к книге В. А. Похлебкина «История водки» резко отличается от вышеизложенной. Возможно, причина этого в том, что она была написана в 1979 году как научно-исследовательская работа для защиты приоритетов России в создании водки в предстоящем международном арбитраже, и подчеркивать положительные стороны «Смирновской», ставшей к тому времени «нероссийской», было невыгодно.

Тем не менее, в книге имеются следующие интересные сведения «о секретах и особенностях Смирновских водок».

Фактически одновременно с Петром Арсеньевичем, а именно в 1863 году, его дядя Иван Алексеевич купил маленький водочный заводик на Берсеневской набережной. Фактически только с 1864-65 года обе фирмы начали производить свою собственную водку, а не торговать чужой. Из-за ожесточенной взаимной конкуренции себестоимость водки снижалась, одновременно с ухудшением ее качества.

В 1894 году при разработке мер по введению госмонополии комиссия во главе с Д. И. Менделеевым исследовала качество водки 12 частных фирм, существовавших тогда на территории России, и была удивлена тем, что считавшиеся лучшими и имевшие большое распространение водки Смирновых оказались низкого качества, причем не только ниже казенной, но и других частных фирм.

Проверки 1896 и 1906 годов дали аналогичный результат, и поставки к Высочайшему двору прекращаются. В экспертной оценке 1906 года приводятся следующие данные содержания примесей в «очищенном» вине Ивана Смирнова (в расчете на 40°): сивушные масла — 0,122%, альдегиды — 0,0075%. Во всех номерах водки были обнаружены азотная кислота, аммиак, соли (от 439 до 832 мг на литр), эфиры. Для увеличения мягкости в водку добавлялся поташ.

В добавок к этому указывается на то, что ни Иван, ни Петр, ни потомки сами не являлись производителями спирта-сырца, а скупали его по дешевой цене в разных областях России у мелких самогонщиков, часто гнавших не ржаной, а самый настоящий картофельный спирт, что предопределяло получение водки крайне низкого качества.

«Смирновъ» vs «Smirnoff»

Добрая память и слава Петра Арсеньевича Смирнова оказалась также немалым капиталом, в том числе и для тех, у кого не было на него никаких прав.

Еще до революции некто Мелькумов и Айрапетов вместе с мещанином Петром Смирновым регистрируют в Баку «Торговый дом Петра Смирнова». Аналогичный дом появляется вскоре в Тифлисе. Во Львове в начале двадцатых организовано сомнительное ТОО — «Винокуренный завод “Смирнувка”».

После Октябрьской революции из всех прямых наследников П. А. Смирнова эмигрировал лишь Владимир, который, как мы знаем, продал ранее все свои права брату Петру. Именно Владимир Петрович, с трудом избежав репрессий, покинул Россию и в 1924 году основал новую фирму во Львове, а затем ее отделения в Париже и в Праге. В 1928 году фирма переехала в Париж.

В 1933 году, за год до своей смерти, Владимир Петрович продал бизнес некоему Рудольфу Канетту, также иммигрировавшему из России, семья которого до революции занималась производством свекольного сахара и имела коммерческие связи с домом Смирновых.

В 1939 году американская компания «Heublein Inc., USA» выкупила права у Канетта и с тех пор является основной иностранной компанией, которая эксплуатирует в своих рекламных целях имя Петра Смирнова, использует бутылочные этикетки, украшенные дореволюционными коронами и гербами, и объявляет себя

«преемником всемирно известного Петра Смирнова, Москва, (Россия), поставщика царей 1886-1917 гг.»

В одном из рекламных объявлений компании говорится:

В 1820-х годах употребление водки Смирнова было в России национальным, приятным времяпрепровождением. Русские цари были столь привязаны к Смирнову, что только его водка пропускалась через их уста.

На стекле своих бутылок компания ставит дату «1818», а в тексте указывает: «Петр Смирнов основ. 1818 Москва». На официальном сайте размещена информация о том, что:

Согласно легенде, Дом Смирновых был основан Петром Смирновым в 1818 году в Москве, хотя официально компания была зарегистрирована лишь в 1864 году.

Абсурдность подобных рекламных заявлений очевидна, но кто из зарубежных обывателей, падких на все «царское» в Российской истории, может знать, что Петр Смирнов родился в 1831 году и никак не мог ни основать Дом Смирновых, ни производить спиртные напитки за полтора десятка лет до своего рождения?!

Особо рекламируется так называемая «Смирновская водка №21», изготавливаемая по рецепту и процессу «Петра Смирнова сыновей» во Львове (Польша). Однако, согласно прейскуранту самого Петра Арсеньевича Смирнова, водка №21 относилась к последнему, четвертому сорту и продавалась вдвое дешевле первого.

Реклама, как известно — двигатель торговли. Используя гипнотическое воздействие на обывателя всего, что связано с Царской Россией, а также эпохой начала IX века (особенно в тех странах, история которых сама едва насчитывает лишь пару веков), компания «Heublein Inc., USA» продолжает выжимать звонкую монету из имени российского предпринимателя — в мире ежедневно продается около 500 000 бутылок водки «Smirnoff». Стоимость торговой марки Смирнова, второй по популярности среди алкогольных напитков после «Baccardi», оценивалась в 1997 году в 1,5 млрд долларов.

Более того, в 1977 году, совместно с несколькими другими зарубежными компаниями производящими алкогольную продукцию, было спровоцировано «дело» о приоритете в изготовлении водки, после чего ряд марок нашей водки был подвергнут на внешних рынках бойкоту и дискриминации. Наглость зашла настолько далеко, что был поставлен вопрос о преимущественном праве этих компаний на использование самого слова «водка» исключительно для их товара. Основанием для этого служило то, что советские фирмы якобы начали производить водку позже.

Неправомерность подобных притязаний была признана международным арбитражем 1982 года, и за Россией признан бесспорный приоритет создания водки как русского оригинального алкогольного напитка и исключительные права на ее рекламу под этим наименованием на мировом рынке. Был признан и основной наш экспортно-рекламный лозунг:

«Только водка из России — настоящая русская водка».

На рубеже 70-80-х годов начались судебные разбирательства между «Heublein Inc., USA» и русской стороной. Тогда здравствующий внук основателя русской фирмы Петра Смирнова собрал пять томов документов, доказывающих фальсификации американцев. Позже в Кельне состоялся судебный процесс по иску «О введении в заблуждение потребителей относительно места происхождения водки “Smirnoff” и недобросовестной конкуренции со “Heublein Inc., USA”»

Последняя обязалась согласно мировому соглашению впредь не использовать в рекламе и на этикетках своего товара ссылку на его русское происхождение, равно как и на какую-либо связь с Торговым домом П.А. Смирнова. Тем не менее, вовремя подсуетившись и воспользовавшись трудностями, начавшимися в СССР периода перестройки, «Heublein Inc., USA» уже через год после подписанного соглашения прекратила выполнение взятых на себя обязательств.

И все бы у предприимчивых американцев сработало о’кей, если бы в 1991 году законные потомки Петра Арсеньевича Смирнова не организовали в России предприятие по возрождению производства знаменитой русской водки.

Понимая, что остановить продвижение «Smirnoff» на российском рынке могут только те, кому по праву принадлежит имя Петра Смирнова, «Heublein Inc., USA» предпринимает несколько попыток взять ситуацию под свой контроль. В ход идет все: от подкупа директора российского предприятия до намерения вселиться в фамильный особняк на Пятницкой в Москве.

В это же примерно время американцы обращаются в «Роспатент», возглавляемый тогда г-ном Рассохиным, с просьбой зарегистрировать свои товарные знаки, содержащие фамилию Смирнов. И это было сделано, хотя российские потомки Петра Смирнова уже имели зарегистрированные товарные знаки с той же фамилией. Мотивация действий патентного ведомства, естественно, уходит в сугубо профессиональные сферы: заграничные знаки, мол, не схожи с российскими. Решение «Роспатента» дало возможность компании «Heublein Inc., USA» подать в суд на Торговый дом «Смирновъ».

В 1995 году состоялся суд в Краснодаре, который признал деятельность американской компании «Heublein Inc., USA» на территории нашей страны незаконной, в России было запрещено производство, распространение и реклама водки «Smirnoff». Казалось бы, американцы потерпели фиаско. Но «Heublein Inc., USA» проигнорировала российские законы.

Богатые американцы до предела осложнили деятельность русского конкурента «Смирновъ» — затягивали судебные разбирательства, не являлись на них, изматывали подачей все новых и новых апелляций, пытались зарегистрировать целое собрание «новых товарных знаков», указывающих на русский характер американской водки.

Новый руководитель патентного ведомства г-н Корчагин заявил на форуме по товарным знакам о том, что он намерен выступить миротворцем между двумя фирмами. Однако миротворческие действия пока сводятся к тому, что торговые знаки американцев продолжают регистрировать.

И опять объяснения те же: несходство со знаками российского предприятия, отсутствие ложных сведений. Но, на взгляд обычных потребителей спиртного, полюбивших отечественную «смирновку», такие решения выглядят, как уступка западному конкуренту.

А тем временем американская компания «Heublein Inc., USA» в лице новоиспеченной торговой фирмы «The Pierre Smirnoff Company Ltd.», зарегистрировав «оригинальные этикетки», выпускает на рынок свою продукцию. При этом утверждает, что именно это «настоящая русская водка».

История продолжается, запускается американская реклама. А «Роспатент» как бы остался в стороне. Как сообщил руководитель Департамента товарных знаков «Роспатента» Роберт Восканян, ведомство регистрирует не более одной десятой знаков тех фирм, чью рекламу можно увидеть на улицах. К тому же «мы можем ошибаться».

Решения «Роспатента» можно обжаловать в Апелляционной палате «Роспатента», которая, правда, уже принимала решение против американской стороны. Окончательная судьба товарных знаков определяется Высшей патентной палатой, о необходимости создания которой говорят уже не один год. А пока — водка льется, разливается, продается россиянам, которые и не предполагают, насколько жестокой может быть «водочная война» и долгими суды, если добиваться справедливых и окончательных решений.

Осенью 1995 года открылся «второй фронт» борьбы за права в США, однако поначалу из-за безденежья истцов на нем царило затишье. Первые положительные сдвиги были достигнуты лишь два года спустя, когда россияне сменили адвокатов.

Суть иска сводится к тому, чтобы полностью запретить «Hubeline» и «IDV» использование торговых знаков, наград и регалий исконно русской водки, носящей имя своего создателя Петра Арсеньевича Смирнова. Естественно, ставится вопрос и о компенсации за тот ущерб, который, как полагают его потомки, они уже понесли и продолжают нести вследствие действий ответчиков.

В апреле 1998 года Латвийское управление патентов отклонило прошение распространителей водки «Smirnoff» аннулировать регистрацию, по их мнению, схожего товарного знака — «Смирновъ».

Апелляционный совет управления принял решение, что товарные знаки, зарегистрированные в Латвии двумя конкурирующими компаниями, абсолютно не схожи и покупатель не сможет ошибиться при выборе продукта.

На 13 сентября 1999 г намечено судебное разбирательство по иску российской компании «Торговый дом потомков поставщика двора Его Императорского величества П.А.Смирнова» к американской фирме «Pierre Smirnoff» в окружном суде штата Делавэр в Уилмингтоне.

Однако, 15 марта 1999 года суд в Уилмингтоне должен рассматривать ходатайства ответчиков об отклонении иска без полномасштабного разбирательства. Адвокаты американской стороны усматривают по меньшей мере 5 оснований для подобного шага.

В свою очередь юристы, представляющие интересы российского производителя Бориса Смирнова, естественно, рассчитывают найти убедительные аргументы для отклонения ходатайств. На их взгляд, к числу таких доводов будут прежде всего относиться исторические документы, подтверждающие права российских потомков знаменитого изготовителя крепких напитков. Решение о судьбе ходатайств должно быть принято к началу лета. Если они будут отклонены, подготовка к процессу вступит в заключительную стадию.